Не умеет тот, кто ничего даже не пытается делать.
(1 Проголосовало)
В 1971 году я был курсантом 4-го курса радиотехнического отделения Ленинградского мореходного училища ММФ. Наша группа проходила плавательскую практику на учебно-производственном судне «Профессор Щеголев», принадлежащем знаменитой «Макаровке». Было лето. Мы стояли в ленинградском порту и готовились к выходу в рейс на Лондон. По каютам бегал встревоженный паренек в фирменных джинсах и спрашивал всех подряд:
- Мужики, отпуск горит! Кто хочет работать поваром?
- Да какие из нас повара?! – сказал я на всякий случай, чтоб обратить на себя внимание, - ни практики, ни санитарной книжки.
- Ерунда! – просящий схватился за мой рукав, как за спасательный круг, - скажем старпому, что ты до училища работал в столовой.
Старший помощник не стал ничего уточнять. Я был внесен в судовую роль, как член экипажа и поселился в одной из двухместных кают работников пищеблока.
На следующий день начались трудовые будни. На камбузе нас было пятеро: шеф, повар второй категории, два поваренка и пекарь. Готовили мы на полторы тысячи человек. Сразу оговорюсь, и курсанты и экипаж ели одно и то же. Не было особых изысков даже для капитана.
Шеф с Серегой (тоже курсантом, таким же поваренком, как я) готовили первое блюдо и отвечали целиком за обед. Повар второй категории и приданный ему я, несли на широких плечах, тяжкое бремя завтрака и второго блюда на ужин. Для чистки картофеля, мытья посуды и прочих грязных работ привлекались курсанты.
Уже на исходе первой рабочей недели я запросто мог приготовить любой гарнир, а когда в иностранных портах наши непосредственные начальники шли в увольнение, мы с Серегой управлялись без них.
Я проработал поваром полтора месяца, до конца первого рейса. Мы были в Финляндии, Англии, Швеции, Алжире, Италии, ФРГ. Но главное, что отложилось в памяти, это чувство усталости.
Александр.
Будем признательны, если воспользуетесь кнопочками:
| Разное |
- Мужики, отпуск горит! Кто хочет работать поваром?
- Да какие из нас повара?! – сказал я на всякий случай, чтоб обратить на себя внимание, - ни практики, ни санитарной книжки.
- Ерунда! – просящий схватился за мой рукав, как за спасательный круг, - скажем старпому, что ты до училища работал в столовой.
Старший помощник не стал ничего уточнять. Я был внесен в судовую роль, как член экипажа и поселился в одной из двухместных кают работников пищеблока.
На следующий день начались трудовые будни. На камбузе нас было пятеро: шеф, повар второй категории, два поваренка и пекарь. Готовили мы на полторы тысячи человек. Сразу оговорюсь, и курсанты и экипаж ели одно и то же. Не было особых изысков даже для капитана.
Шеф с Серегой (тоже курсантом, таким же поваренком, как я) готовили первое блюдо и отвечали целиком за обед. Повар второй категории и приданный ему я, несли на широких плечах, тяжкое бремя завтрака и второго блюда на ужин. Для чистки картофеля, мытья посуды и прочих грязных работ привлекались курсанты.
Уже на исходе первой рабочей недели я запросто мог приготовить любой гарнир, а когда в иностранных портах наши непосредственные начальники шли в увольнение, мы с Серегой управлялись без них.
Я проработал поваром полтора месяца, до конца первого рейса. Мы были в Финляндии, Англии, Швеции, Алжире, Италии, ФРГ. Но главное, что отложилось в памяти, это чувство усталости.
Александр.